И все же фашистскому командованию не удалось добиться поставленной Гитлером цели, определенной планом "Барбаросса", - уничтожить основные силы Красной Армии. Это понимал Сталин. Армия сражается. Отступает, но сражается. 30 августа войска Резервного фронта перешли в наступление. Началась Ельнинская операция. 10 сентября войсками Ленинградского фронта и 54-й отдельной армии была сделана попытка прорвать блокаду Ленинграда. Наметился первоначальный успех. Достичь поставленной цели, однако, не удалось. Тем временем наступала катастрофа под Киевом. Безвозвратные потери войск Юго-Западного фронта превысили 616 тысяч человек. Погибли командующий войсками фронта генерал М. П. Кирпонос, начальник штаба фронта генерал В. И. Тупиков, член Военного совета М. А. Бурмистенко.

Ночь на 19 октября. Рассказывает Василий Прохорович Пронин, председатель Моссовета, член Военного совета Московской зоны обороны. "Нас пригласили на заседание ГКО, там предстояло обсудить один вопрос: будем ли защищать Москву? Вначале, как обычно, все члены ГКО собрались в здании правительства в Кремле: Берия, Маленков, Молотов и другие. Из военных - один командующий МВО генерал Артемьев... Когда собрались в комнате, откуда предстояло идти в кабинет Сталина, Берия принялся уговаривать всех согласиться оставить Москву. Он был за то, чтобы сдать город и занять рубеж обороны на Волге. Маленков поддакивал ему. Молотов бурчал возражения, остальные молчали...

Потом вышли через главный выход, пошли к Никольским воротам в кабинет Сталина. Вошли. Было нас человек десять. Сталин ходил по кабинету со своей трубкой. Когда расселись, спросил: "Будем защищать Москву?!"

Все угрюмо молчали. Он выждал некоторое время и повторил вопрос. Опять все молчат.

"Ну что же, если молчите, будем персонально спрашивать".

Сначала обратился к сидевшему рядом Молотову. Молотов ответил: "Будем". Так ко всем обратился персонально. Все, в том числе и Берия, заявили: "Будем защищать".

Тогда Сталин говорит: "Пронин, пиши".

Я взял бумагу и карандаш. Сталин принялся диктовать. "Сим объявляется..." Потом приказал Постановление ГКО немедленно передать по радио. Сам подошел к телефону, связался с восточными округами и стал по маленькой записной книжке диктовать командующим номера дивизий, которые следовало срочно направить в Москву. Кто-то, кажется, с Урала заявил: можем по тревоге такую-то дивизию погрузить, но нет вагонов. Сталин ответил: "Вагоны будут. Здесь сидит Каганович, головой отвечает за то, чтобы подать вагоны".

12 ноября началось контрнаступление советских войск под Тихвином, 17 ноября - под Ростовом-на Дону. 20 ноября освобождена Малая Вишера, 28 ноября - Скопин, на следующий день - Ростов-на-Дону. 5-6 декабря в контрнаступление перешли войска Западного и Калининского фронтов под Москвой. 7 декабря они изгнали противника из Михайлова и Яхромы, спустя сутки - из Венева и Ельца. 9 декабря был освобожден Тихвин. Верховное командование Германии отдало директиву № 39 о переходе к стратегической обороне на всем советско-германском фронте.

Наступивший 1942 год принес существенные успехи советским войскам. 7 января завершилась Московская наступательная операция, в результате которой враг был отброшен на запад на 100 - 250 километров. В тот же день начались Демянская наступательная операция части сил Северо-Западного фронта, Любанская наступательная операция войск Ленинградского и Волховского фронтов, на следующий день - Ржевско-Вяземская и Сычевско-Вяземская наступательные операции войск Западного и Калининского фронтов, Торопецко-Холмская наступательная операция войск южного крыла Северо-Западного фронта, 18 января - Барвенковско-Лозовская наступательная операция войск Юго-Западного и Южного фронтов, а также Вяземская воздушно-десантная операция. Не все они получили завершение. В некоторых из них цели достигнуты не были. Однако стратегическая инициатива была временно перехвачена.

Поражение войск Крымского фронта и неудачи под Харьковом вновь потрясли Сталина. Обстановка осложнялась. К концу июня войска Юго-Западного фронта отошли на восточный берег реки Оскол. На северо-западе в окружение в районе Спасская Полисть попала часть войск 2-й ударной армии во главе с командующим Власовым. В первых числах июля был оставлен Севастополь. 17 июля начались оборонительные сражения в большой излучине Дона. Создалась прямая угроза прорыва противника к Волге и на Кавказ, потери Кубани.

Знаменательным в истории Сталинградской битвы стал день 13 сентября, когда в кабинете Верховного Главнокомандующего по предложению Г. К. Жукова и А. М. Василевского было принято решение на подготовку под Сталинградом контрнаступления и рассмотрен предварительный план его осуществления. Суть стратегического замысла сводилась к тому, чтобы из района Серафимовича (северо-западнее Сталинграда) и из дефиле озер Цаца и Барманцак (южнее Сталинграда) в общем направлении на Калач, расположенный западнее Сталинграда, нанести мощные концентрические удары по флангам втянувшейся в затяжные бои за город вражеской группировки, а затем окружить и уничтожить ее основные силы - 6-ю и 4-ю танковую немецкие армии. До начала контрнаступления было признано необходимым уделить самое пристальное внимание обороне внутри города.

До конца сентября Сталин вновь вернулся к плану контрнаступления под Сталинградом. В Москву были вызваны Жуков и Василевский. Обсудили вопросы подготовки резервов и исходные районы для перехода в наступление, а также основные мероприятия по повышению устойчивости обороны в городе. С внесенными коррективами карту-план контрнаступления подписали Г. К. Жуков и А. М. Василевский, утвердил Верховный Главнокомандующий.

23 ноября подвижные соединения Юго-Западного и Сталинградского фронтов встретились в районе Калача, Советского, завершив окружение 6-й армии и части сил 4-й танковой армии противника: 22 дивизии и свыше 160 отдельных частей. В них насчитывалось 330 тысяч человек. В тот же день капитулировала распопинская группировка противника.

Для Сталина битва на Волге стала переломным рубежом в его становлении как Верховного Главнокомандующего. Ясно осознавая значимость свершенного, он правильно оценил достигнутые успехи. Главное, по его мнению, заключалось в том, что к советскому народу придет наконец та неодолимая уверенность, которая в значительной степени поколеблет способность Германии и ее союзников бороться за победоносный исход войны.

Необычайная работоспособность, умение организовать труд, нацелить людей на решение главных задач - одна из особенностей И. В. Сталина. Действительно, как отмечают современники и как свидетельствуют документы, в течение дня у него проходило пять-семь заседаний ГКО, Ставки, Совнаркома, совещаний с руководителями наркоматов, фронтов и армий, членами ЦК, работниками Центрального штаба партизанского движения, дипломатами, конструкторами, политическими деятелями. Нередко лишь заканчивалось одно заседание, как тут же начиналось другое. Кроме того, он просматривал массу шифровок, других документов военного, дипломатического, политического, хозяйственного характера. Немало времени уходило на переговоры, которые велись с различными категориями руководителей. Характерно, что почти всегда решения по обсуждаемым вопросам принимались немедленно. Большое внимание уделял Верховный Главнокомандующий организации контроля за исполнением, нередко перепроверяя наиболее важные данные.

Какова же общая оценка деятельности И. В. Сталина на занимаемых постах в годы Великой Отечественной войны?

"Несомненно, он был достойным Верховным Главнокомандующим", - делает вывод Г. К. Жуков. "Полагаю, - отмечал А. М. Василевский, - что Сталина несомненно можно отнести к разряду выдающихся полководцев". "В период Великой Отечественной войны военный авторитет Сталина в глазах командующих фронтами и армиями был высоким, - констатировал И. С. Конев. - В победе большая заслуга и роль принадлежала и ему как Верховному Главнокомандующему". "Бесспорно одно, - подчеркивал известный флотоводец Н. Г. Кузнецов, - нельзя отрицать великих свершений, которых добилась страна под его руководством, принижать выдающуюся роль И. В. Сталина в годы Великой Отечественной войны. Его сложную натуру нельзя изображать однобоко. Неправильно утверждать, что он был неуч и управлял войсками по глобусу, но нельзя не сказать и о его ошибках в военном деле".

Конечно же в деятельности И. В. Сталина было немало негативного. Он допустил ряд просчетов в оценке военно-политической обстановки, замыслов противника и возможного характера его действий. Они стали, наряду с другими факторами, причиной крупных неудач советских войск в начальный период Великой Отечественной войны, постигших их катастроф осенью 1941 года и весной 1942 года. Существенные ошибки были допущены в планировании весенне-летней кампании 1942 года. Были просчеты в оценке обстановки на отдельных стратегических направлениях в феврале 1943 года и зимой 1943/44 годов.

Вместе с тем Сталин сумел мобилизовать страну на отпор врагу. В итоге под его руководством советские Вооруженные Силы захватили стратегическую инициативу. Затем пришла долгожданная победа над сильным и опытным врагом. Она стала результатом героических действий войск на поле боя, высокого уровня военного искусства военачальников и командиров, самоотверженного труда советских людей в тылу страны, широко развернувшегося партизанского и подпольного движения, успеха советской дипломатии. Символом же этой победы стало имя Сталина как политического, государственного и военного руководителя. Нет сомнений, что И. В. Сталин не был богом, наделенным сверхчеловеческими качествами. Но он был человеком, обладавшим в годы Великой Отечественной войны неограниченной властью, стремящимся максимально использовать возможности, заложенные в людях и материальных ресурсах нашего Отечества. Родина заслуженно отметила его дважды орденом "Победа". Первый раз - за искусное руководство страной в осуществлении коренного перелома в войне в области внешнеполитической, экономической, военной и морально-психологической; второй раз - за выдающийся вклад в разгром Германии и ее союзников, освобождение народов Европы от фашизма.

Как глава государства И. В. Сталин много внимания уделял международным проблемам, связанным с задачей создания и активной деятельности антифашистской коалиции. Известны его первые послания Ф. Рузвельту от 4 августа и 3 октября 1941 года, а также его переписка с президентами США и премьер-министрами Великобритании, которая позволяла обеспечивать тесный информационный контакт между союзниками и максимально возможную координацию их действий. Уже в 1942 году Иосиф Виссарионович определил свою принципиальную позицию по отношению к союзникам. Он полагал, что положение страны, несущей на своих плечах главную тяжесть борьбы с фашизмом, оправдывает его линию на особое место в союзе. Особое, с точки зрения его права выдвигать предложения, нередко звучащие как требования. В первую очередь тогда, когда речь шла о помощи, необходимой СССР в 1941 - 1943 годах. В защите интересов страны Сталин, по общему мнению, проявлял себя неуступчивым политиком. Этим, кстати, он заслужил уважение у своих партнеров. В глазах Рузвельта и Черчилля, а позже и де Голля глава Советского государства был умным и жестким диктатором.

12 августа 1942 года состоялась первая встреча в Москве Сталина с премьер-министром Великобритании У. Черчиллем. Речь шла об открытии второго фронта, о максимальной помощи в военно-техническом отношении. Решая эти задачи, он, как истинный политический прагматик, искал пути к преодолению идеологических разногласий - "для того, чтобы избавить человечество от возврата к дикости и средневековым зверствам" (из речи 6 ноября 1941 года). Сталин не остановился даже перед самороспуском Коминтерна, стал налаживать контакты с Православной Церковью. Отношения с союзниками достигли своего апогея на встречах "большой тройки". Тегеранская (28 ноября - 1 декабря 1943 года), Крымская (4 - 11 февраля 1945 года), Берлинская (17 июля - 2 августа 1945 года) конференции стали пиками военно-политического сотрудничества государств, столь разных во многих отношениях.

Каждая из них стала тщательно подготовленной, сложнейшей политической операцией. Каждая вошла в мировую историю как уникальная.

На Тегеранской конференции Сталин сделал все для того, чтобы вопрос о втором фронте стал в центре внимания. "Советская делегация и ее руководитель особенно, - отмечает один из ее участников - генерал С. М. Штеменко, - держались очень уверенно". Вопрос был решен. В Декларации трех держав, подписанной Рузвельтом, Сталиным и Черчиллем, говорилось: "Мы прибыли сюда с надеждой и решительностью. Мы уезжаем отсюда действительно друзьями по духу и цели".

Столь же настойчивым был Верховный Главнокомандующий и на Крымской конференции в решении всех вопросов, особенно о создании мощной и независимой Польши со своим, а не "лондонским" правительством. Проявив большую гибкость, он добился согласия Рузвельта и Черчилля на приращение ее территории и на севере, и на юге.

Советский руководитель стал инициатором рассмотрения германского вопроса.

Участники конференции обсудили проблему послевоенного устройства мира, разработали принципиальные основы деятельности будущей Организации Объединенных Наций.

Между главами государств была достигнута договоренность о войне на Дальнем Востоке. Участник конференции адмирал Н. Г. Кузнецов особо подчеркивает, насколько Сталин "...решительно и всесторонне готовился к каждой встрече с главами союзных держав: он собирал членов делегации, давал определенное задание, обладая превосходной памятью... еще и еще раз все проверял, просматривал документы, записи, выслушивал мнения членов делегации".

В итоге к концу Великой Отечественной войны авторитет Сталина, ранее непререкаемый лишь только внутри страны, стал международным. Лидеры западных держав при личной встрече, в ходе обширной переписки воздавали хвалу руководителю Советского государства. Де Голль, например, писал Сталину: "Великая Россия и Вы лично заслужили признательность всей Европы". Подобную оценку давали Ф. Рузвельт, Г. Трумэн, У. Черчилль, И. Б. Тито и многие другие руководители государств.

Летом 1945 года произошла последняя встреча "большой тройки". Начиная с 17 июля в Потсдаме в течение двух недель главы трех держав подводили итоги войны, определяли будущее Германии, стран Восточной Европы, делили германский флот, договаривались о суде над военными преступниками, примерных сроках окончания войны с Японией, оговаривали многие другие вопросы. На заключительном заседании глав делегаций, которое состоялось в ночь на 2 августа, последними словами Сталина были: "Конференцию можно, пожалуй, признать удачной".